Добавить комментарий

Перед началом судебного заседания журналисты наблюдали личный досмотр супруги Абдужаббарова, что называется, с пристрастием. Женщину в длинном платье и платке проверили металлоискателем, осмотрели её телефон и документы, которые она держала в пакете, и даже попросили попить чай, который она с собой принесла.

В составе суда произошли обновления: предыдущий государственный обвинитель на заседание не пришел, зато вместо него были целых два прокурора из областной прокуратуры.

В зале суда присутствовал директор уральского филиала Международного бюро по правам человека Павел Кочетков, который является участником национального превентивного механизма (НПМ). Эта международная организация следит за тем, чтобы людей не пытали во время следствия.

Судья Руслан Жумагулов начал допрос подсудимого.

42-летний Халил Абдужапаров держался спокойно, на его лице не было ни намека на гнев или агрессию.

— Что Вам известно по вашему уголовному делу? – спросил судья Руслан Жумагулов.

— В феврале этого года меня задержали следователи департамента Комитета национальной безопасности и вменили мне преступление по старому уголовному кодексу – призывы к терроризму. Я не согласен с обвинением. Я гражданин РК, и оба моих деда во время Великой Отечественной войны отдали свои жизни за мир и спокойствие в стране. И я воспитан в тех же традициях и не хотел бы, чтобы в Казахстане снова была война, – ответил Абдужаббаров.

— Скажите, вы читали лекции в Уральске, в Атырау, в Шымкенте и в Актюбинске? – задал следующий вопрос судья.

— В Актюбинске и Шымкенте не читал, я был там в гостях, а в Уральске и в Атырау читал, — ответил шейх.

— В каких годах?

— В 2002-2004 годах в Атырау, а  с 2004 по 2006 года в Уральске.

— А вы имели соответствующее образование, чтобы читать лекции?

— Да, я отучился в исламском университете в Пакистане, но когда приехал в Казахстан, в духовном управлении мусульман мне сообщили, что мой диплом недействителен на территории республики, поэтому я два года еще отучился в казахстанском исламском университете  и после этого стал преподавателем одного из исламских вузов.

— А известно ли вам, что ваши лекции были записаны на диктофон и широко распространены в Интернете? – продолжил судья.

— Да, мои лекции слушатели записывали на диктофон, я знал об этом. Свои лекции в Сети я видел, но не я их туда выкладывал. Кто это сделал, мне неизвестно.

— Сразу два эксперта-теолога сделали заключение, что в ваших лекциях содержались призывы к джихаду и терроризму. Что вы скажете по этому поводу?

— Экспертам не доверяю. У одного из них в дипломе было указано, что он политолог, а второй просто исламовед.

— Скажите, а вы придерживаетесь ваххабитского течения ислама?

— Я еще никогда не видел людей, которые причисляли бы себя к этому течению. Я придерживался салафитского течения ислама с 2002 года, с тех пор как приехал в Казахстан, и много общался с выходцами из арабских стран. В этих странах салафизм считается традиционным течением ислама. После того как меня экстрадировали в Казахстан, я постепенно стал переходить на ханафитский мазхааб, который традиционен в Казахстане.

— Сейчас вы продолжаете придерживаться салафитского мазхааба?

— Я на этапе перехода, не могу сказать, что полностью отрёкся от салафизма, но я на пути к этому.

— Свидетели во время следствия утверждали, что вы в своих лекциях учили их тому, что те люди, которые не читают намаз, являются кафирами и их нужно унижать.

— Я не добавлял ни слова от себя, читал лекции, ссылаясь на учения арабских ученых-религоведов. Согласно этим учениям человек, который не читает намаз, не является мусульманином.

— Эти же свидетели утверждают, что вы в своих лекциях учили их тому, что нельзя есть мясо животных, которых зарезал не мусульманин.

— Да, один из разделов лекции был посвящен вопросу покупки мяса на базаре. По мнению арабских ученых, делать этого нельзя. Я читал про это лекцию, не отрицаю.

— А сейчас вы тоже так же считаете?

— Как я уже говорил, я сейчас только перехожу на путь традиционного в Казахстане ислама, поэтому, чтобы понять для себя, можно ли есть мясо, зарезанное не мусульманином, я должен перепроверить и сравнить информацию с нескольких источников. И как только я удостоверюсь, как правильно, тогда и приму решение.

— Знаете ли вы, что некоторые ваши ученики после Ваших лекций совершили террористические преступления? В частности,  это осужденные Газизов и Фазылгалиев. И они утверждали, что это вы их научили такому поведению.

— С этими людьми я обсуждал нормы и правила мусульманского брака, обсуждал, что такое «никах» и другие термины, я не учил их ничему подобному.

— А почему вас называют «учитель Халил» или « шейх Халил»?

— Халил – это производное от моего имени Абдухалил, а люди меня по-всякому называют, начиная от «ағай» и «ұстаз», заканчивая тем же самым «шейхом Халилом». Лично я себя шейхом не провозглашал.

Далее к допросу подключился адвокат подсудимого Жандос Булхайыр.

— Знали ли вы, что салафизм является запрещенным на территории Казахстана?

— Не знал. А что, он и впрямь запрещен?

— Скажите, подвергались ли вмы пыткам во время следствия?

— Физическим пыткам меня не подвергали, но было психологическое давление. Меня посадили в камеру-одиночку и запрещали держать пост. Когда у меня спросили, держу ли я пост, я ответил утвердительно,  и меня поместили на десять дней в карцер. Следствие собирались вести на русском языке, но я на нем не понимал, и мне пришлось писать жалобу в прокуратуру, чтобы наконец перевели дело на казахский язык. А еще следователи сказали, что мною интересуется КНБ Узбекистана, поскольку я имел дело с гражданами этой страны во время своего проживания в Саудовской Аравии. Они предупредили меня, что могут передать меня узбекской стороне, и еще неизвестно, останусь ли я жив после их КНБ. После этих слов я упал в обморок, и следователь побежал в дежурную часть, принес оттуда две таблетки валидола.

Допрос Абдухалила Абдужаббарова длился порядка двух часов.

Суд перешел к допросу 26 из 100 свидетелей. По их ходатайству, из соображений собственной безопасности этот этап суда будет проходить в закрытом режиме.

На прошлом судебном заседании Халил Абдужаббаров попросил, чтобы его судили присяжные, однако судья Жумагулов отказал ему, сославшись на то, что суд присяжных не рассматривает особо опасные дела.

Саялбек ГИЗЗАТОВ, руководитель управления по делам религий  ЗКО:

— Салафизм в Казахстане официально не запрещен. Но некоторые группировки, придерживающиеся салафитского течения, запрещены. Это группировки «ИГИЛ», «Ат-Такфир валь Хиджра». Салафизм и ваххабизм – это одно и то же.